Мертвые Деревни России

Нас погубил стол. Вернее сказать, столик. Его особыми приметами были резные ножки и красная столешница. На обратной стороне доски вырезана дата - 1890.
Его мы нашли на повети дома в деревне Заберезник Вологодской области. От самой деревни почти ничего не осталось — несколько домов и крапива по пояс. Обожженные ею до волдырей, мы нашли последнюю жилую усадьбу. Здесь хозяйничает старенькая Маша с сыном.
— Бабушка, можно ли осмотреть заброшенные дома?
— Нельзя. Чего туда лазать?
Но суровая старушка не знала, что такое руководитель экспедиции Людмила Крылова. Если коротко, Людмила Георгиевна — актриса, каких мало. Директор кировского краеведческого клуба "Мир", она 17 лет участвует в этнографических походах. Уговорить сельского жителя этой женщине проще простого.
— Бабушка, нет ли ненужной "старины"?
Слово за слово. Вскоре бабушка Маша смягчилась, вынесла резную прялку и самовар. И махнула рукой:
— Ладно, идите по деревне. Хозяева поумирали. Рушатся наши усадьбы...
Мы полезли на повети заброшенных домов. Поветь (по-нашему, сеновал) крестьяне использовали для хранения старых вещей. Уезжая, часто бросали тут "старину", которая не вписывалась в новые дома и квартиры.
Две повети были пусты. Прогнившие их балки ходили под ногами. Зато третий дом оказался сокровищницей. На чердаке хозяева бросили утварь, мебель и даже старинные фотографии.
— Рассматривайте каждую доску! — советует Людмила Георгиевна.
Моя неопытность налицо. Пинаю обломанную деревяшку. Следом идет сотрудник Кировского краеведческого музея Владимир Любимов.
— С ума сошла? Это же старинное трепало!
Такой тоненькой доской в старину обрабатывали лен. Трепало не редкость, но на этом экземпляре Владимир Александрович рассмотрел уникальный узор. И тут же припрятал находку в сумку. Сгодится для музея.

Находка для избранных.

На повети нашлись расписные сундуки. Увы, их не забрать — тяжелые, а экспедиции 10 дней предстоит передвигаться по деревням.
Экспонаты разложили на крыльце. Среди них оказались еще две древние прялки. Обе расписные, но особенно хороша одна — с датой и инициалами владелицы. Есть несколько тарелок кузнецовского фарфора.
— Раньше в каждой крестьянской семье был праздничный сервиз, — прошептала Людмила Георгиевна, — не думай, будто убога русская деревня!
Моя добыча небогата. Есть ножны из бересты (в них клали либо нож, либо камень для заточки косы), несколько старых веретен.
После совещания решено возвращаться в лагерь, но Сергей, поднявшийся на поветь последним, вдруг свесился вниз. Глаза — сумасшедшие.
— Я иконы нашел!
Большой образ Ионы-пророка лежал на полу под мусором. Выходило, что 14 участников экспедиции прошли мимо. Только пятнадцатый догадался перевернуть черную доску. Иона взглянул ласково: "Наконец-то..." Икона храмовая. Очевидно, поблизости уничтожали церковь, и жители разобрали образа по домам.
Иконы находят почти в каждой экспедиции. Но это — таинственная доля избранных. "Был у нас мальчик. Зайдет в пустой дом и обязательно икону вынесет, — рассказывала позже Крылова. Пауза: — Теперь тот паренек стал священником".